Персона

"Защищая президента, потребую судебно-психиатрической экспертизы"

На прошлой неделе в помещении общественного объединения "Ратуша" состоялась встреча известного белорусского адвоката Гарри Погоняйло с представителями правозащитного центра, лидерами общественных организаций и журналистами.

 

Защитник Павла Шеремета, Славомира Адамовича и многих других жертв режима поделился с присутствовавшими своим видением белорусской законности. Он заявил в частности, что после референдума 1996 года в нашей стране окончательно разрушен принцип правового государства, а по политическим мотивам только за прошлый год было привлечено к ответственности более 30 тысяч человек. Гарри Петрович рассказал также о том, что под давлением властей он вынужден был покинуть белорусскую адвокатуру и в настоящее время является членом Московской коллегии адвокатов, что позволяет ему вести дела в Беларуси. А среди его актуальных клиентов значатся такие известные личности как Тамара Винникова, Василий Старовойтов. Не исключено, что вскоре он встанет на защиту находящегося за решеткой Михаила Чигиря. По просьбе собравшихся Гарри Погоняйло рассказал подробнее об этих громких политических делах и об ответственности тех, кто чинит в нашей стране правовой произвол. Сегодня с мнением известного адвоката мы знакомим наших читателей.

О Винниковой

Мне лично трудно поверить в то, что Винникова совершила побег в ночь на 8 апреля 1999 года. Тем не менее, в хронологическом порядке расскажу, что предшествовало этому побегу:

В начале марта Винникова обратилась в Белорусский Хельсинский комитет, исчерпав все правовые возможности своей защиты от несанкционированного и незаконного содержания ее под домашним арестом, который не предусмотрен нашим уголовно-процессуальным законодательством и вообще законодательством Республики Беларусь. Она просила, чтобы БХК предпринял все возможное, в том числе - обратился к международным организациям, в ее защиту. Мы это сделали, организовав специальную группу наших представителей, прорвались к ней на квартиру и имели с ней продолжительный разговор, причем происходило все это в присутствии охраны. В результате мы составили официальный протокол о том, что в квартире Тамары Дмитриевны присутствуют охранники. На этом основании я подал жалобу в суд Ленинского района города Минска, где обжаловал действия госсекретаря Совета безопасности Шеймана и президента Лукашенко, связанные с незаконным удержанием под домашним арестом Тамары Винниковой. Ведь охрана подчинена непосредственно главному управлению государственной охраны, возглавляемому Тесовцом, а это - структура аппарата президента и подчинена она госсекретарю Шейману. Ну, а распоряжения в отношении бывшего председателя Нацбанка Винниковой отдавал непосредственно президент, о чем он неоднократно публично сам упоминал, говоря, что лично курирует это дело, лично отдает команды, лично ему следователи докладывают о ходе расследования и, естественно, в нашей стране никто, кроме него, распоряжения о домашнем аресте отдать не мог. Насколько мне известно, суд отказал в принятии подобной жалобы. Однако, после БХК к Винниковой прорвался виднейший деятель оппозиции Геннадий Карпенко и долго с ней беседовал. Тамару Дмитриевну, кстати, это посещение вдохновило. Она с большим оптимизмом стала воспринимать ситуацию, разворачивающуюся вокруг нее. Не смотря на то, что раньше она отказывалась от подобных встреч, после встречи с Геннадием Дмитриевичем - изъявила желание встретиться с одним из журналистов "Белорусской деловой газеты". В интервью Александру Федуте Винникова раскрыла некоторые сведения, связанные с ее арестом, с причинами его побудившими и столь длительным расследованием дела, которое сопровождается неусыпной охраной. Полунамеки, намеки, имеющиеся в этом интервью, указывают на очень узнаваемых лиц из администрации президента. Возможно, я ошибаюсь, но я опознал среди них и господина Шеймана, и г-на Кучинского, и г-на Коноплева. По крайней мере, я именно так понял Тамару Винникову. Видимо должностные лица здорово испугались того, что Винникова стала раскрывать конфиденциальные сведения, которыми она, несомненно, обладает. Ведь она была близка к финансовым потокам, прекрасно знала хозяйственников и политиков, которые проводили операции через ее банк, да и другие банки. В интервью, кстати, упоминается операция, связанная с торговлей оружием. Если то, о чем она говорила, сопоставить с публикациями независимыми от ее интервью, то можно сделать вывод, что она говорит правду. Ведь сегодня Беларусь занимает 4 место в мире по продаже оружия, не имея военных заводов и мощной армии со складами вооружения, которое можно было бы реализовать. А с другой стороны - где эти денежки? Увидели ли мы их в бюджете страны? Эти вопросы, конечно, будут вставать, но кому-то не хочется, чтобы на них были даны ответы. К ним не подпускают ни на мизинец, потому что правда о торговле оружием чревата очень серьезными скандалами и разоблачениями. И мне думается, что Винникову спецслужбы просто перепрятали, но я не исключаю и самого печального исхода. Во всяком случае, не могу согласиться с официальной версией о побеге Тамары Дмитриевны. Это трудно было бы сделать женщине, которая нуждается в лечении, перенесла 4 операции и готовилась к следующей - на сердце. Но, еще более опасный диагноз был у нее выявлен во время нахождения ее в изоляторе КГБ. Он настолько опасен, что промедление с операцией могло повлечь смерть Винниковой. Именно это констатировали врачи в последнем медзаключении. И власть это понимала.

Все визиты к Тамаре Дмитриевне предварительно согласовывались с руководителем следственной группы и охраной, а затем регистрировались в журнале, который накануне ее исчезновения был заменен на новый. Все помещения, в которых находилась Винникова, прослушивались (в том числе и медицинские палаты) и непонятно, как она могла усыпить бдительность охранников и покинуть Минск, а затем и Беларусь. Тем более, что Винникова не высказывала намерений бежать отсюда. Более того, у нас с ней сложились доверительные отношения и, если бы кто-то каким-то образом поспособствовал бы ее побегу, а она согласилась, то непременно намекнула бы мне на это, и я бы знал, что - слава Богу - есть такое дело. Потому что лично я в наше правосудие, в том состоянии в каком оно сейчас находится, давно не верю. Ведь ряд процессов показал, что суды наши зачастую выполняют команду, а не закон. Она вряд ли могла бы совершить побег самостоятельно, даже если бы кто-то захотел отбить ее с оружием в руках. Охранники Винниковой были вооружены автоматическими пистолетами Стечкина и в случае вооруженного нападения сразу же сообщили бы о нем. Таких сообщений нет, а те мероприятия, которые последовали за сообщением о побеге, выглядят настолько вяло, что понятно становится, что власти просто симулируют некую деятельность по розыску Винниковой. Проверяются и обыскиваются квартиры близких родственников, которые не могли быть задействованы в побеге. Возбуждено уголовное дело, но - непонятно по какому факту. Если по факту халатности несения службы охранниками, то приказ выступить на охрану Винниковой, который отдавался, наверное, каждый день соответствующим лицам - является незаконным, а невыполнение незаконных приказов не влечет никакой ответственности. Если же это связано с подкупом охранников, то квалификация должна быть несколько иная, и охранники давно должны были бы находиться в следственном изоляторе, а их начальник полковник Тесовец должен был бы быть уволен со службы. В отставку должен был бы, вероятно, подать и господин Шейман, который непосредственно отвечал перед президентом за охрану тела госпожи Винниковой.

О Чигире

Михаил Чигирь принципиально отказывается от официальной защиты, считая, что ни в чем не виновен. По тому кредиту, который ему вменяется как хищение, идет явная натяжка. Чигирь не мог самостоятельно выдать кредит, все-таки существовал аппарат банка, а это, надеюсь, высокопрофессиональные люди, которые ознакомились с необходимыми официальными документами для выдачи подобного кредита. Я думаю, что Чигирь не совершил тогда столь грубой ошибки, которую сегодня можно расценить как преступление. Поверьте, Чигирь сто раз прав, когда говорит: "Если бы я знал, что я преступник, то никогда бы не вернулся в Беларусь и не занялся бы политикой, понимая прекрасно, что заняться в Беларуси политикой - это подставиться под репрессивную машину Лукашенко и по малейшему поводу быть посаженным за решетку". Я думаю, что Чигирь может реально себя защищать, а юридическую поддержку ему оказывает жена Юлия. Она - юрист по образованию, женщина с опытом, принципиальная, жесткая и на нынешней стадии вполне способна справиться с обязанностями защитника. Но, насколько мне известно, ее просто не допускают в качестве защитника, хотя наше законодательство позволяет близким родственникам осуществлять защиту.

Учитывая то, что предъявленное Чигирю обвинение нельзя рассматривать, как имеющее судебную перспективу, он запросто может повторить судьбу Винниковой. Ведь у нас действует не право, а право силы. Поэтому президент и подчиненные ему следственные органы будут держать Чигиря до тех пор, пока "батька" не скажет: "Достаточно, хватит". Тем временем будут использованы всевозможные методы для того, чтобы найти компромат на экс-премьера, а если не найти, то - создать. Этим они занимаются уже не первый год. Ведь точно также, путем угроз, шантажа и запугивания следователи убеждали предпринимателей, которые оказались в следственных изоляторах: "Мы отпустим вас, только дайте компромат на Винникову". Такими методами можно создать такие составы преступления как, например "взятка". Ну, найдется подлец, который скажет: "Да, я дал Чигирю за то, чтобы он поставил свою визу на выдачу инвалютного кредита. А подарил ему то-то и то-то". А "то-то и то-то" можно искусственно создать. Например, обнаружили люстру в квартире, а "свидетель" говорит: "Да, это та, что я подарил" - затем описывает, сколько она стоит, где ее купил и т. д. После, найдется еще один свидетель, который скажет: "Я видел, как этот товарищ ее покупал". Одним словом, у власти имеется очень много способов сфальсифицировать любое дело.

Яркий пример - дело Шеремета. Оно от начала и до конца полностью сфальсифицировано. Мы убедились в этом и просили местную и центральную власть: "Ребята, не надо суда. Тут же интересная "картинка" получается, мы же покажем вам, как все это делалось". Но, они решили провести это судилище. И вот, полтора месяца мы не снимали эту картинку с трех российских телеканалов. И те, кто следил за процессом, увидели, насколько топорно было сработано это дело. Однако в случае с Шереметом сработала корпоративная журналистская солидарность. Кампания по его защите была классической с позиции защиты прав человека, в данном случае - журналиста.

За Чигиря же в России не вступится никто, кроме российских демократов типа Гайдара, возможно, группа Немцова и Кириенко выскажутся в его поддержку. А вот бывший коллега Черномырдин или финансовые круги - нет. Кстати, по делу Винниковой я разговаривал со многими белорусскими банкирами и говорил им: "Если вы сегодня не проявите солидарность с банкиром Винниковой,- завтра окажетесь там же. Через одного пойдете по этапам". Так оно, кстати, и случилось. Поэтому в защиту Чигиря должны выступить все наши демократические силы. И это хороший повод проявить солидарность и мощь оппозиции. Иначе получится, что она бросает своих людей, как это произошло в случае с Гончаром, которого 10 суток содержали в приемнике-распределителе. Не было тогда никаких манифестаций, пикетирования. Все было тихо. Ну, приедет Шарецкий - повздыхает возле двери, приедет Богданкевич и некоторые депутаты Верховного Совета XIII созыва, приедет Щукин - поломится в эту дверь, постучит ногами, проклянет охранников. И все. А необходимы серьезные акции по освобождению наших лидеров из темниц. Это могут быть акции гражданского неповиновения, как это было, да и сейчас практикуется в той же Польше. Но, мы, к сожалению еще не умеем бороться за наших людей.

О коллегах

Общаясь с коллегами юристами, которые служат режиму, я никому не обещаю, что вот придут "наши", и мы вас всех пересадим. Я и себя и своих коллег всегда воспитывал на том, что служебные коллизии между участниками судебного процесса могут возникать. Я вижу, в каком унизительном положении находятся честные профессионалы. Они связаны по рукам и ногам администрацией, действует телефонное право, но мужества у них не хватает, чтобы уйти с должностей, потому что за каждым семья, житейские проблемы и тому подобное. А кто-то просто боится не выполнить то, что им прикажут. Но, есть среди них те, которые выполняют команды с упоением, сладострастно, не просто прогибаясь, а выстилаясь, и до того стараются досадить оппоненту "батькиному", чтобы всем стало очевидно, что он очень старается и очень хочет продемонстрировать свою лояльность. Таких подлецов надо каким-то образом ставить на место. Вот я имел разговор с председателем Верховного суда Сукало - термин "сукализация" судов уже прочно прижился в нашем государстве - этот человек, как говорят блатные, действительно "ссучился". Я этого человека прекрасно знаю. Он высокий профессионал как юрист, но ничтожная личность и карьерист. Пришлось под "батьку" лечь, и он лег. Вот этому человеку придется отвечать серьезно, вплоть до уголовного наказания, потому что по ряду дел суды принимают заведомо неправосудные решения, а это уже криминал. Например, неправосудное решение было принято в отношении Славомира Адамовича. Неужели судьям непонятно было, что за стихотворение судить нельзя? Нет состава преступления. Или - осудили Павла Шеремета и Дмитрия Завадского. Понятно, что доказательств виновности этих людей нет, но есть команда. Судье Козакевичу по ходу процесса давались соответствующие распоряжения. Мне было стыдно за этого человека, который шел на явное нарушение закона. То же происходит и по другим громким делам - Саманкова, Старовойтова и т. д. И там будет вынесен неправосудный приговор. Поэтому те, кто вершат и вершили такого рода "правосудие", понесут ответственность, и они об этом знают.

Об ответственности президента

В мировой практике возник прекрасный прецедент, связанный с Пиночетом, когда английские судьи и лорды дали согласие на привлечение его к ответственности за то, что он грубо попирал в своей стране права человека, в результате чего имелись жертвы. Я думаю, что когда-то надлежащую оценку получит и наш президент Лукашенко. Ему зачтется все, что он сделал. Все это будет положено на соответствующие правовые нормы, а юристы дадут правовую оценку его действиям на посту президента. Думаю, что его участь будет такая же, как и участь Пиночета. В одном из интервью на вопрос корреспондента, буду ли я защищать Александра Григорьевича, я ответил: "Непременно, если он обратится ко мне за помощью". Каким образом? "Сошлюсь на то, что он не знал, что делал, и потребую судебно-психиатрической экспертизы", - ответил я. Можно по разному оценить мою фразу, но в прокуратуре поняли так, как поняли, и пытались ко мне применить претензии, связанные с оскорблением президента. Пришлось им объяснить, что я рассуждаю как юрист о предполагаемой защите. Я же не говорю: болен или не болен. Я говорю, что потребую экспертизы, а там уж как медики подскажут…

Записал Анджей ПИСАЛЬНИК

Реклама: