Рид Талипов примерил свой творческий пиджак (вспоминая Булата Окуджаву) в гардеробе классика. Режиссер « вписался» в классическую режиссерскую школу, в общепринятую театральную модель, а вместе с ним и весь творческий состав: актеры, художники, сценограф... Авантюра не была бы авантюрой, Талипов не выделил AVAN: что-то всегда выступает вперед. В этом примета любой авантюры. На этот раз из общего творческого ансамбля выделилась вперед та часть труппы, которую возглавляет главный художник театра Татьяна Мацевич.

Глазами, через зрительный образ, понятно, что такое классический авантюрный стиль, называемый ныне «Тартюф», – только по одним историческим костюмам той эпохи. Работа художника по костюмам уникальна. Захотелось увидеть спектакль не на сцене, а на подиуме. Если бы гродненские актеры играли не спектакль, а дефиле, молча и без слов, показывая только костюмы, зрелище бы состоялось!

«Тартюф» – психологическая сатира. Критик В. Белинский, в свое время, отозвался об этой постановке так: Мольер смог «страшно поразить перед лицом лицемерного общества ядовитую гидру ханжества...» Цитата по стилю жуткая, и по смыслу малопонятная. Современный психолог, не заглянув в словарь, не ответит, кто же он, ханжа? Ханжество, как психологическая характеристика «плохого» человека, как-то не актуальна. Современное общество терпимо смотрит как на ханжество, так и на лицемерие, мещанство, зазнайство и другие «поводы» негодования моралистов. Психоакценты сместились, нет категорично убийственных оценок, как в эпоху Мольера–Белинского. Да и чуть позднее...

Неточность в прочтении характеристик – человека из прошлого и человека настоящего – (современного Тартюфа) сказалась и на игре актеров. Роль Тартюфа в этом спектакле замечательно играет заслуженный артист РБ Сергей Куриленко. Его Тартюф – это яркий, комический образ, выразительный и запоминающийся... Но вот наступает момент ареста героя. Игра Куриленко и его партнеров становится невнятной и уже по-иному смешной. Финальные события спектакля нарушают логику мышления современного человека. И зрители, и, похоже, актеры не совсем ясно понимают: почему арестовывают такого замечательного авантюриста и проходимца как Тартюф. Ответ, согласно современному уголовному кодексу, звучит потрясающе просто: сегодня за такие «шалости» не арестовывают...

Для молодого зрителя Тартюф – удачливый молодой человек, получивший наследство. И не то, что господин Оргон, президент страны может интересоваться этим только через букву закона. Такие явные психологические несоответствия заставляют некоторых современных режиссеров «вторгаться» в тексты классиков. Как, например, это сделал Федор Бондарчук в последней экранизации романа Ф. Достоевского «Идиот» (картина «Даун Хаус»). Есть и другие примеры. Возможно, режиссерский поиск Рида Талипова идет именно в этом направлении? Но это – его творческий путь.

Запомнилась также еще одна актерская находка, но уже Елены Гайдулис, заслуженной артистки РБ, исполнительницы роли Пернели. Суть роли совпала с положением Елены Гайдулис, как ведущей актрисы театра. Пернель появляется один раз в начале спектакля и второй раз – в самом финале, как бы открывая и завершая спектакль. Это напомнило какой-то театральный норматив, существующий с мольеровских времен: только ведущая актриса может эффектно и четко обозначить начало и конец спектакля! Так что, Елена Гайдулис с потрясающим сарказмом сыграла и личную «комедию положений»! Когда вы на сцене, вас любят «живыми». Зрители ищут не режиссерские и актерские черты, а человеческие. Если такие находки обнаруживаются, спектакль – удача.

«Тартюф» – одна из самых ярких и впечатляющих постановок театрального сезона 2003/04. А по материальным затратам, вложенным в этот спектакль, это – амбициозная заявка на «лучший спектакль». Показалось, что в значительной мере «Тартюф» подготовлен «в пику» таким новаторским постановкам театра как «Пьемонтский зверь» (постановка О. Жюгжды) и «Одинокий Запад» (постановка Г. Мушперта). Даже если это и так, то зритель только выиграл от многообразия. Нам, действительно, нужна классика!

Лариса БАКЛАГА