Ярлык наркокурьера и оруженосца

- Накануне Дня Конституции и Марша свободы у вас, Александр Александрович, была интересная встреча с милицией. Как это происходило?

- 14-го марта около девяти часов вечера я проезжал мимо здания ГАИ, и меня остановил постовой. Прапорщик был вежлив и действовал по правилам. Он стал ходить вокруг машины, предложил включить задний противотуманный фонарь, и дальше в том же духе. А потом стало заметно, что он нечто выискивает в машине. А когда прапорщик увидел стопку бюллетеня "Предприниматель", он ошарашил меня словами. Дословно: "Я подозреваю, что вы занимаетесь незаконными перевозками оружия и наркотиков".

- Это действительно ошарашивает... Может, я разговариваю с наркобароном или наркокурьером? Бизнес исключительно выгодный, хотя и рискованный. Кто вы, предприниматель Васильев, на самом деле?

- Я считаю себя законопослушным гражданином и избегаю противоправных действий. У меня никогда не было наркотиков, а оружие - только в армии, где я отслужил 28 лет.

- И все же на вас пало двойное подозрение. Так не шутят...

- В тот момент я был настолько шокирован, что у меня поднялось давление. Мне пришлось ждать, когда приедут другие работники милиции, а потом меня препроводили в Октябрьский РОВД. Здесь был составлен протокол о задержании и вызвали понятых, которые присутствовали при обыске машины.

- Кто они, понятые?

- Я понял, что их вызвали из камеры задержанных, с виду алкоголики или бомжи: драное трико, ботинки без шнурков на босую ногу, грязные рваные майки и рубашки - картина не очень... Во время обыска у меня щемило сердце. Я ничего не имею против этих людей, однако понятые, на мой взгляд, должны быть независимыми. А тот, кто сидит в камере, способен подписать любую бумагу, если ему прикажут... В тот день я не выдержал и сказал по-русски: "Вы меня заколебали!"

- И давно вас "колеблют"?

- С участием милиции - четыре раза. В октябре, например, мою машину всю ночь шерстили, к каждому винтику присматривались. В какой-то момент даже двигатель пытались разобрать - искали наркотики. Естественно, не нашли. Потом отпустили, но горький осадок в душе остался. И вот теперь снова...

- У вас жена, дети. И вдруг такое подозрение - перевозка наркотиков, оружия. С кем они имеют дело, живя под одной крышей?

- С отцом и мужем. В семье меня понимают и, конечно же, переживают и сочувствуют. Жене тоже достается. 18 мая, в прошлом году, ее схватили на вещевом рынке, поволокли, избили. Потом судмедэксперты зафиксировали более 15 синяков на теле жены... Кому-то показалось, что Наталья проводила незаконные валютные операции. А когда обыскали, кроме небольшой суммы в белорусских рублях, никакой другой валюты не нашли... Мы написали жалобы в различные инстанции и получили отписки: финансовая милиция действовала правомерно. И лишь кто-то написал: они действовали недостаточно профессионально. Как это понимать - плохо, что не подсунули доллары, или оттого плохо, что "непрофессионально" били!?

- Знаете ли, Александр Александрович, коммерсанты не всегда корректны в обращении с валютой. Я не имею в виду Наталью, индивидуального предпринимателя, а вообще... А ее, значит, случайно зацепили...

- Случайно!? Но по какому-то странному стечению обстоятельств в тот же день, 18 мая, и меня взяли, только не на рынке, а напротив Октябрьского РОВД. Тогда меня обвинили в организации якобы несанкционированного митинга на вещевом рынке "Южный". Все это смахивает на политический сыск, незаконные преследования по политическим мотивам. Со мной не желают вступать в открытый диалог, но кому-то очень хочется посадить меня в камеру...

- Я воспитан на образе дяди Степы-великана и к милиции всегда относился с уважением. И если вслед за поэтом говорю: "Моя милиция меня бережет", то этим подчеркиваю, что чувствую себя на улице спокойнее и увереннее, если поблизости находится милиционер... Вы же общественный деятель, активно включены в политику. Но при чем здесь милиция? Если вы, допустим, и подрываете конституционные основы государства, то вами следовало бы заняться КГБ. Ваша версия.

- Милиция - это правоохранительный орган, и там в большинстве своем порядочные люди. Но в данном случае милицию используют не по назначению, как инструмент для угроз и шантажа. Я вижу в этом идеологическую беспомощность нашего государства, его неспособность вести диалог с политическими оппонентами. Я на собственной шкуре чувствую, как можно по ложным обвинениям засадить человека в тюрьму, объявив его торговцем наркотиков, оружия и т.д. И особенно теперь я понимаю, в каком положении находится экс-премьер Чигирь. Я встречался с ним, и он говорил: "Если бы на моей совести было что-то нехорошее, я бы никогда не влез в политику". Влез - и теперь ждет приговора...

Я человек другого уровня, однако и мне угрожают. А я действую по убеждениям и вижу, что народ нищает, а предпринимателям мешают работать. И не боюсь сказать, что политика, которую проводит Александр Григорьевич, ни к чему хорошему не ведет, что избранная им модель развития страны пагубна. Я об этом готов говорить за каким угодно столом - круглым или квадратным, но я не желаю вести диалог с Лукашенко, председателем КГБ, тележурналистом Зимовским, мэром Пашкевичем, госпожой Лавцель из-за решетки, куда меня желают запрятать. Вы убедите меня в своей правоте, но не терроризируйте! Вам не нравится мое мировоззрение, а мне - ваше, но на террор вы меня не собьете!

- Ваша речь, Александр Александрович, становится все более эмоционально окрашенной. Подведите, пожалуйста, итог пережитому и ответьте на вопрос: что вы намерены предпринять в защиту ваших гражданский прав и личного человеческого достоинства? Или будете ждать, когда понятые-бомжи подпишут документ, по которому под подушкой, в вашей спальне, найдены наркотики, а гранатомет - в чулане или автомашине?

- Кто-то сверху заставляет милицию нарушать Конституцию и законы, и мы должны знать - кто. Подобные факты должны стать предметом независимого судебного разбирательства. Я подаю жалобу в прокуратуру, управление внутренних дел, обращусь с заявлением к министру Сивакову. В одно время мы служили в одной армии, и как-то находились в одном зале заседаний, когда в нашем округе проходил военный совет. Я хотел бы встретиться с Сиваковым и спросить у него, как офицер офицера: если вы много говорите о чести офицера, о законности, то почему ваши подчиненные, поддаваясь давлению сверху, поступают и бесчестно, и противозаконно!?

Комментарий правозащитника

С этой целью корреспондент "Биржи информации" обратился к председателю Гродненского регионального отделения Хельсинкского Комитета по правам человека Александру Антонюку. Ниже публикуется точка зрения правозащитника.

- Вникнув в суть вопроса, я пришел к выводу, что в данном процессе милиции отведена не совсем хорошая роль. Ее действия должны быть чем-то обоснованы, однако предлог для осмотра машины явно надуманный. Перевозка наркотиков и оружия - это очень серьезно, и я хотел бы знать, откуда поступила такая информация, и не в первый раз... Мы обратимся в прокуратуру Октябрьского района, где был задержан Александр Васильев, чтобы нам разъяснили основания досмотра машины.

Я связывался с центральным офисом Белорусского Хельсинкского Комитета и разговаривал с исполнительным директором Олегом Гулаком. Есть достоверная информация, что накануне Марша свободы в Минске оказывалось давление на видных общественных деятелей Беларуси. И здесь очевидны признаки сходства с "делом" Васильева. На мой взгляд, идет грязная политическая игра. Действия милиции направлены на поиск компромата. Он нужен, по моему мнению, для того, чтобы устранить Васильева от участия в избирательной кампании. А в неофициальных беседах сотрудники милиции говорят, что на них оказывают давление люди сверху...

Беседу вел Вадим ЖУРАВЛЕВ