– В целом, видимо, не плохим. По результатам работы прошлого года мы были награждены Почетной грамотой Государственного таможенного комитета. В системе таможенной службы РБ в прошлом году Гродненская региональная таможня заняла второе место. Один из главных показателей нашей работы – взымание таможенных платежей – мы выполнили на 109,4 процента. В казну было перечислено 25 миллиардов 215 миллионов рублей.

– Из этих денег на развитие вашей службы остаются какие-то средства?

– Поскольку мы служба государственная, то на нас закладываются средства в расходной части бюджета. Напрямую, из того, что мы взымаем в бюджет, естественно, себе ничего не оставляем.

– Насколько вы удовлетворены финансированием из бюджета, ведь и ваши расходы на современное оборудование, средства на повышение квалификации своих сотрудников, достойную зарплату, наверное, не малые?

– Только в прошлом году прошли различные курсы подготовки и переподготовки 459 сотрудников из 504. К работникам таможни предъявляются серьезные требования. Все расходы для того, чтобы подготовить их на должном уровне, берет на себя государство. Это средства не малые.

– При приеме на работу в таможню существуют определенные критерии отбора?

– Прежде всего, к нам принимаются граждане в возрасте до 30 лет с высшим юридическим или экономическим образованием. Помимо этого, проводится дополнительная проверка, отбор, поверьте, очень серьезный. Кстати, в нашей системе существует служба собственной безопасности, которая отслеживает работу сотрудников.

– Тем не менее, в средствах массовой информации появляются сообщения не только о том, сколько контрабанды конфисковали таможенники, но и о том, что кто-то из них был осужден за взятку?

– Честно говоря, неприятно об этом вспоминать. В прошлом году был такой случай. Один из сотрудников таможенного поста «Берестовица» во время проверки автобуса был уличен в получении взятки. Правда, это скорее исключение, нежели правило. Мы над этим работаем достаточно серьезно.

- Виктор Иванович, очень часто приходится слышать от различных людей, что ваша служба слишком волокитная, забюрокраченная. Так ли это?

– Вообще-то, мы достаточно оснащены технически, хотя, конечно же, и техника со временем устаревает, а поменять ее быстро не всегда удается. Другое дело, что таможенное законодательство мы обязаны исполнять дословно. Замечу, что в таможенном кодексе свыше 270 статей. К тому же, очень много желающих обойти это законодательство, чтобы платить меньшие пошлины. Мы же, в свою очередь, стараемся этого не допустить.

– Какова судьба задержанного таможенной службой товара?

– Мы передаем его в комиссии по учету и реализации конфискованного товара, которые существуют при райисполкомах и облисполкоме. Они же, после конфискации судом и после оценки, определяют его в конкретные магазины. Кстати, теперь реализация этого товара проходит и через Департамент по гуманитарной деятельности.

– Какой товар чаще всего приходится задерживать и, может быть, вы припомните какой-то особый случай в прошлом году.

– Это могут быть самые различные товары. Например, фарш. Скажем, его везут из Германии или Голландии. В таможенных документах он оформлен как фарш индейки, а после проверки устанавливается, что это куриный фарш и, следовательно, таможенная пошлина существенно отличается. Если вспомнить крупные дела, то... Летом была задержана машина с грузом алюминия. После тщательной проверки в этом грузе было обнаружено 170 коробов сигарет «West» на сумму свыше 40 тысяч долларов. Груз оформлялся в одной из московских таможен. Были и другие дела, но на меньшие суммы.

– Виктор Иванович, иногда в автобусе или поезде, когда проходишь таможню, доводится слышать мнение, мол, сегодня работает плохая смена, или наоборот – хорошая. Что вы вкладываете в этот смысл?

– Не знаю, что люди вкладывают в этот смысл. Но, я, как руководитель, конечно же, стремлюсь, чтобы мои подчиненные четко исполняли свои обязанности. Каждый сотрудник для этого имеет должностную инструкцию, в соответствии с которой он должен действовать. На самые ответственные участки работы, как правило, посылаются наиболее опытные и подготовленные сотрудники. За всеми новичками закрепляются наставники. В общем, мы стараемся делать все, чтобы о каждой смене отзывались хорошо.

– Тем не менее, часто ли вам доводится рассматривать жалобы на работников таможни?

– На каждом таможенном посту, как правило, есть номера телефонов на видном месте, по которым граждане могут связаться с руководством и довести ту или иную жалобу на конкретного таможенника. Мне пока еще никто не звонил. Но недавно одну жалобу мы рассматривали на нашего сотрудника. Кстати, по каждому такому сигналу проводится служебное расследование. И меры воздействия к нарушителям применяются.

– Ваши сотрудники имеют отношение к тому, что в очереди на пересечение границы иногда приходится стоять несколько суток?

– Замечу, что теперь эти очереди исчезли. Сегодня, например, на семь часов утра на пропускном пункте «Берестовица» очередь отсутствовала, а на «Брузгах» нужно было ожидать не более двух часов. Правда, раньше ситуация действительно выглядела по-другому. Но таможня к этому отношения не имеет. Мы свою деятельность осуществляем за шлагбаумом. Кстати, на «Брузгах» таможенный и пограничный контроль осуществляют и польские службы. И вот теперь очень хорошо видно, кто и как работает, поскольку там, где работают одни наши службы, очередей нет, как на пропускном пункте в «Берестовице».

– Виктор Иванович, как пояснить ситуацию, когда наши граждане свободно проходят таможенный контроль, а уже в накопителе во «Фри-шопах» затовариваются дешевой водкой и сигаретами, этим самым создавая серьезные проблемы для польских таможенников, поскольку у них также существуют определенные нормы провоза спиртных и табачных изделий. Получается, что мы как бы способствуем провозу контрабандного товара в другую страну, заранее зная, что создаем трудности для соседей.

– За другую страну мы не должны отвечать, мы должны заботиться о благосостоянии наших людей. А то, что люди покупают товар..., значит, они имеют деньги. А валюта нашему государству нужна. Потом, за провоз товаров свыше нормы они платят пошлины. Это уже их проблема.

– Сколько сегодня зарабатывает рядовой таможенник?

– Какую-то одну цифру сложно назвать, поскольку заработок зависит от звания, выслуги и т.д.

– Скажем, проработал один год.

– Инспектор таможни с таким стажем работы получает в месяц около 60 тысяч рублей. Должен заметить, что наши работники не самые последние в списке заработной платы.

– Есть еще, наверное, и премиальные.

– Конечно, причем, я сторонник того, чтобы фонд материального поощрения распределять индивидуально, и поощрение выглядело внушительно в соответствии со сделанным.

– Говорят, что у вас на каждого таможенника доводится конкретный план, т.е. ему доводят на какую сумму товара он должен конфисковать.

– Это не так. У нас известен объем груза, пересекающего границу, с которого мы и должны собрать соответствующие пошлины.

– Многие ли из ваших работников имеют жилищные проблемы?

– Такая проблема существует: 33 человека стоят в очереди на получение жилья. В свое время не использовались возможности, предоставленные указами президента, когда можно было участвовать в жилищном строительстве, получая льготный кредит на 40 лет под 5 процентов. К сожалению, это не было использовано. Теперь в таможенной системе создана структура, которая будет заниматься и этой проблемой.

– Виктор Иванович, есть ли у вас претензии к средствам массовой информации?

– Проблем у меня не возникало, хотя я тщательно просматриваю прессу. Но есть пожелание, чтобы журналисты, когда готовят информацию о нашей службе, не поленились с нами пообщаться. Несколько раз проходили материалы в печати, в которых факты не соответствовали действительности.

– Если можно, пару слов о себе.

– Я гродненский, моя деревня – уже практически город. Учился в СШ №2, закончил сельхозинститут, Академию управления при президенте РБ по специальности менеджер-экономист, имею двоих детей. До службы на ГРТ работал председателем Ошмянского райисполкома.

- Спасибо за интервью.