Лично я давно не слышал столь откровенных <проговорок> - со времен приснопамятного упоминания всуе имени рейхсканцлера Германии 1930-х гг. ушедшего в прошлое века. Поражает, когда всенародно избранный президент произносит вслух - а государственные каналы тиражируют это высказывание - фразу вроде: <Вы (сиречь - правительство) и так население ободрали больше, чем надо!> То есть, подразумевается, что сам президент вовсе не против <обдираловки>, но кое-что в виде набедренной повязки на наших бренных телах остаться все-таки должно? Или вот, например, цитата из министра экономики (на том же отчетном заседании): <Мы уже перешли от политики, когда проедается подкожный жир, к политике, когда кое-что, пусть немного, начинает нарастать>. Эти полумедицинские-полумилицейские (с обдиранием-то!) речи граничат с неприкрытым цинизмом: рядовой налогоплательщик для них, наверное, не более, нежели барашек, с которого можно не только шерсть состричь, но и шкуру ободрать.

Геннадий Новицкий попросил для правительства времени до конца квартала. То есть, получается, до конца марта. Полтора месяца осталось. До чего именно? Я не язвлю, просто интересно. Моя бабушка Катя, работавшая некогда санитаркой во 2-й гродненской больнице, говорила в таких случаях: <Не наелся - не налижешься!> Мудрая была женщина, хоть сейчас ставь на место премьер-министра. Если за год и четыре месяца правительство г-на Новицкого не смогло стабилизировать цены, откуда появилась уверенность, что за оставшиеся полтора месяца оно сумеет это сделать. Спросите монтера Мечникова из ближайшего ЖЭСа, и сей слегка подвыпивший джентльмен вам объяснит, почему стулья будут вечером, а деньги должны быть утром, причем деньги - вперед! Но даже хитроумный Мечников не поможет нашему правительству снизить цены. Невозможно это. И все тут!

Повод напиться

Один раз мы это уже проходили. Я очень хорошо это помню, поскольку сам в те поры работал в Администрации президента. Было это в ноябре 1994 года. Только-только отпустили (в первый раз) цены на молочные и хлебопродукты. Президент находился в отпуске: лечил разыгравшийся ревматизм. Внезапно глава Администрации Леонид Синицын объявил: <Летит! Возвращается! Велено готовиться к разносу, премьер (тогда - Чигирь) делает доклад об экономике, мне (то есть, Синицыну) поручено докладывать о политической ситуации в стране>. Я же получил указание готовить критический доклад о деятельности Кабинета Министров. Было это 10 ноября.

11 ноября он прилетел. В аэропорту встречали все, кому положено было по должности: Чигирь, Синицын, вице-премьеры Мясникович, Кокорев, Гончар, Гаркун, Линг, министр внутренних дел Захаренко, министр обороны Костенко, председатель КГБ Егоров. (Управделами Титенков и помощники президента Коноплев и Кучинский прилетели вместе с Александром Григорьевичем.) Пока его не было, высшие должностные лица ознакомились с распечаткой текста будущего выступления президента и одобрили: критика была умеренной, конструктивной - в рамках общепринятой ситуации.

Но прилетевший глава государства был мрачен, как лермонтовский Демон. На вечер было назначено выступление Александра Григорьевича в прямом эфире. Он взял подготовленный мною текст, и через два с половиной часа мы вновь встретились - в старом республиканском телецентре по улице Коммунистической. Именно тогда президент Беларуси впервые - в прямом эфире - потребовал вернуть цены на прежнее место и поклялся больше их не поднимать. Сделано это было в столь категорической форме, что когда трансляция закончилась и я вернулся в Дом Правительства...

... Господи, лучше бы я туда не возвращался! Никого из высшего эшелона руководителей белорусской экономики на месте не было. Как я узнал потом, приблизительно на десятой минуте прямой трансляции выступления главы белорусского государства руководитель Администрации президента Синицын Л.Г. достал из сейфа бутылку дорогого коньяка и направился в кабинет премьер-министра Чигиря М.Н. Уже там выяснилось, что столь же своевременная идея напиться с горя на поминках белорусских экономических реформ, угробленных популистскими выходками президента, пришла в голову не только ему одному. Не буду уточнять, сколько именно бутылок коньяка выпили они в тот вечер, но если кто-нибудь будет уверять вас, дорогие читатели, в том, что президенту удалось остановить цены - пожалуйста, не верьте. Иначе наше общее место - где-нибудь под фресками Бригитского монастыря, на улице Карла Маркса в городе Гродно.

Кстати, резиденция белорусского президента в Минске тоже находится на улице Карла Маркса.

Главное - взять под козырек

И когда сегодня, уже четвертый за время правления Александра Григорьевича премьер-министр добросовестно берет под козырек и обещает все исправить в течение полутора месяцев, у меня остается лишь один вопрос к нему: что именно - ВСЕ? Цены вернуть назад? Зарплату повысить? Распродать залежавшиеся на складах 67 % никому не нужной продукции? Почему для всех этих чудес Геннадию Новицкому не хватило полутора месяцев, а не полутора недель? И как он совершит эти чудеса? Он ведь не Старик Хоттабыч. Бороды, чтобы - трах-тибидох! - не отрастил загодя. Тогда - как? Объясните мне это, и я мирно отправлюсь на пенсию в свои тридцать восемь лет. Даже на пенсию по инвалидности. Потому что лишь психически неполноценный человек может поверить этому правительству в том, что курс на обдираловку овечьих шкур с еще не успевшего нагуляться жира прекратится.

Чего мы хотим? Правительство сидит для того, чтобы собственность перераспределять, а не для того, чтобы овец пасти.

Хотя у нас - год овцы. Или - козы. Или - козла. Кому что, господа, кому что.

А.ФЕДУТА