– Очень давно. Мне было лет десять. Папа играл на гитаре, мама немного – по слуху.

– А когда пришло осознание того, что гитара, музыка – это неотступность, предопределение судьбы и жизни?

– Когда поступил в музыкальное училище – я ведь только со второго раза поступил. Педагог у меня был замечательный – Лия Александровна Денскевич. Я ей очень благодарен. В Белорусскую академию музыки поступал три раза. Евгений Гридюшко, в классе которого я занимался, развил мои музыкальные способности, технические данные, а уже магистратуру закончил у доцента Живалевского Валерия Серафимовича

– Он ведь из Гродно...

– Да, он гродненский. Прекрасный музыкант. К сожалению, из-за болезни руки перестал играть, но он преподает, очень много сделал записей на радио и телевидении, много сочинил прекрасной музыки. Благодаря его влиянию, я смог глубже понять, постичь белорусскую национальную культуру – в частности, народную песню.

– Владимир Иванович, после всех ваших званий и побед на международных конкурсах, что значит для вас премия «За творческие достижения в области искусства и культуры», признание вас как лучшего в номинации «преподаватель года»?

– Во-первых, эта премия носит имя Иосифа Дубко. Я очень уважал этого человека, мне доводилось играть в его присутствии. Во-вторых, эта премия как бы «ложится» не только на меня, но и на музыкальное училище. Многие учебные заведения обозначали своих номинантов в области культуры, но так получилось, что досталось это звание музыкальному училищу, и, следовательно, мне. Хотя у нас есть и другие преподаватели, достойные этой премии.

– Вы свой успех, я так поняла, разделяете с училищем...

– Конечно. И с учениками. Есть всегда талантливые ученики, благодаря которым преподаватель становится известным. Стать обладателем премии мне поспособствовал, я думаю, Павел Кухта, ставший лауреатом двух международных конкурсов в Польше и Чехии.

– Вы неоднократно бывали в Испании. Прошлый год не был исключением?

– Я в Испанию езжу самостоятельно – это не от филармонии и не от капеллы. Музыканты, которые работают в филармонии или в капелле, во время отпуска участвуют там в фестивальных программах. Нас приглашает частный импресарио, тут никакой коммерции нет.

– Вы участвовали в фестивале гитарной музыки, проводили мастер-классы, поддерживается ли связи с теми учениками?

– Это был фестиваль памяти Рехино Сайнс де ла Маса – испанского гитариста и композитора первой половины ХХ в. Он родом из города Бургоса – столицы Кастильи. Там чтут этого гитариста и каждый год проводят фестивали, на которые приглашают ведущих музыкантов-гитаристов со всего мира. Мне повезло, я попал в эту пятерку в 2001 году: мне нужно было дать сольный концерт и провести мастер-классы в академии музыки Любер. Там были разные ученики – дети и студенты консерватории; испанцы и приехавшие из Великобритании, России... Приятно, что они мне сейчас пишут письма.

– Вы уже говорите по-испански?

– Немного. Общение в основном происходит на музыкальном уровне.

– Владимир Иванович, возникают ли у вас испанские впечатления, когда играете, например, «Воспоминания об Альгамбре» Франсиско Тарреги?

– Да. Я эту пьесу давно играю – еще в музыкальном училище играл, и где-то у меня было предчувствие, что я когда-то увижу этот замок, город Гранаду... И так получилось, что когда мы ехали на концерт (там, в Испании), я попросил, чтобы хоть на один час заехали в этот замок. Когда я его увидел – на глаза навернулись слезы... Было такое ощущение, что я здесь раньше был, или это снилось мне...

– Раз уж мы заговорили о Франсиско Тарреге, скажите, кто ваш любимый композитор.

– Если говорить вообще о композиторах, то скорее всего Иоганн Себастьян Бах. Бах – это, я считаю, что-то божественное. А из тех, кто писал для гитары, очень нравится советский композитор А.Иванов-Крамской, из зарубежных – Франсиско Таррега, испанский романтик.

– Кто является для вас образцом исполнительского мастерства?

– Среди белорусских гитаристов я бы назвал своих учителей из Академии музыки Евгения Гридюшко и Валерия Живалевского. Евгений Гридюшко, я думаю, и сейчас гитарист №1, и не потому, что он мой педагог: он прекрасно играет, дает концерты, гастролирует, преподает, сочиняет музыку. Ему, может, меньше повезло в отношении формальной реализации, чем мне – он не стал лауреатом международного конкурса. Ну, а Валерий Живалевский кроме того, что он прекрасный композитор и аранжировщик, он еще и друг мой. Я уже говорил, что он не играет сейчас, но у него очень много осталось записей в фондах белорусского радио. Музыка его вся построена на белорусских народных песнях, то есть, если этот пласт копнуть и сделать компакт-диск – это большое дело было бы.

– Расскажите о своей концертной деятельности.

– Она очень незаметная. К сожалению, я работаю как бы по совместительству: основная работа – педагогическая. Но тем не менее объездил все области и районные центры в Беларуси. Концерты в основном проводились в районных детских музыкальных школах и школах искусств. Хочу сказать, что и в деревне, и в городе люди тянутся к музыке. Вот только артистам платят такой мизер..., а сколько нужно учиться. Культура сейчас в трудном положении... Не хотелось бы, чтобы она сравнялась с коммерцией, потому что исчезнет глубина, серьезность, останется только пена...

– У вас изданы сборники произведений для гитары «Настальгiя па Вялiкiм княстве» (1996) и «Детский альбом» в Италии (1997). Как получилось, что «Детский альбом» издан в Италии?

– С «Детским альбомом» вышло так, что у нас не было еще центрального издательства, и я выиграл конкурс на издательство своих нот в Италии. Это тоже не коммерческий проект – я сам ничего за него не получил, но, слава Богу, что и сам не платил за это издание. В Италии его уже играют юные гитаристы. А первый сборник «Настальгiя па Вялiкiм княстве» мы сами сверстали здесь, в Гродно, в основном за мои собственные деньги, немного помог Белорусский фонд культуры и горисполком. Произведения, которые вошли в этот цикл, построены на белорусских, польских и литовских мелодиях.

– А какие произведения вы написали за последнее время?

– Привлекают романсы: написал несколько романсов на стихи Владимира Короткевича и Михаила Лермонтова. Есть у меня песня и на стихи гродненского поэта Анатолия Брусевича. Я думаю, что в ближайшем будущем у нас с филармонией получится такая авторская композиция.

– Говорят, что Владимир Короткевич – ваш любимый поэт. Чем он вас притягивает?

– Прежде всего романтической стороной своего творчества.

– А кого бы еще назвали из поэтов?

– Конечно, Максима Богдановича.

– Владимир Иванович, что еще существует в жизни, кроме музыки?

– Люблю поэзию. Сам пишу стихи. Но считаю, что это как бы не профессиональное, это просто нравится мне, я поэт-любитель. Это не для публики, но для близких и друзей. Потому что, если что-то делаешь, надо, чтобы это было профессионально, грамотно – чтобы это было судьбой.

– Музыка у вас сочетается с какой-то определенной частью дня, с каким-то временем – утром, вечером, сумерками?..

– У меня уже нет такого свежего отношения к музыке, Я об этом уже забыл... Музыка – моя судьба, моя жизнь, а в жизни – и утро хорошо, и вечер. Вдохновение в музыке и в искусстве – вещь второстепенная. П.Чайковский сказал, что «вдохновение не любит посещать ленивых». Поэтому музыка – это и работа моя. И если говорить образно, то поэзия как бы любовница, а гитара, музыка – жена.

– А музыка – это свобода?

– Наверное, да – свобода. Как всякое творчество.

Беседовала Алла Никипорчик